Темное сердце Лондона - Страница 1

К оглавлению

1

Меня зовут Джон Тейлор.

Я частный детектив и работаю преимущественно в самых жутких уголках сумеречной зоны.

Темная Сторона — мрачное, таинственное, скрытое от посторонних глаз сердце Лондона, где боги и демоны вершат свои темные дела и наслаждаются удовольствиями, которые невозможно получить ни в каком ином месте.

А я нахожу вещи. Таков мой дар. Иногда, однако, они сами находят меня…

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ВОТ И ДЕНЬГИ ПРИШЛИ

Частные сыщики бывают самые разные, но обычно они не похожи на телезвезд. Некоторые из них работают на страховые компании, другие ошиваются с видеокамерой в дешевых отелях в надежде собрать доказательства по делу о разводе, редкие единицы могут похвастаться расследованием запутанного таинственного убийства. Еще кое-кто гоняется за тем, чего нет или быть не может. А я разыскиваю то, что потерялось. Бывает, что лучше бы все это и не находилось вовсе, но что поделаешь — такая у меня работа.

В те времена, о которых пойдет речь, на моей двери красовалась треснувшая табличка с надписью: «Тейлор. Расследования».

Тейлор — это я. Высокий, темноволосый, не особенно красивый, зато щеголяющий шрамами, полученными при этих самых расследованиях. Еще я могу похвалиться тем, что никогда не подвожу клиента. Если только клиент заплатил аванс наличными.

Доброжелательные посетители, заглядывавшие в мою контору, находили ее уютной, придирчивые — слишком тесной. Я много времени проводил на работе; по крайней мере, контора никогда не простаивала, хоть и находилась в дешевом районе. Все более-менее успешные фирмы спешили съехать оттуда, тем больше места оставалось нам, работающим в сумеречной зоне между законным и незаконным. Даже крысы здесь не задерживались, уходили в более обжитые места. Моими соседями были дантист и бухгалтер, оба имели клиентов, и оба зарабатывали больше меня.

В ту ночь, когда ко мне явилась Джоанна Барретт, шел проливной дождь. Холодный, густой, затяжной — в такую погоду приятно сидеть дома. Мне следовало бы понять, что дождь — это предзнаменование, но я никогда не умел замечать предзнаменования. Было поздно, день перешел в вечер, все остальные работавшие в этом здании служащие уже давно разошлись по домам. А я все сидел за столом, лениво пялясь на экран маленького телевизора и слушая вопли в телефонной трубке.

Этот придурок хотел денег. Я сочувственно хмыкал в нужных местах, размышляя, когда же ему надоест и он даст отбой. И вдруг насторожился, услышав тихие шаги в приемной — уверенные, неторопливые… явно женские. Кто-то направлялся к моей двери.

Интересно. Женщины — самые лучшие клиенты: обычно они говорят, что им нужна информация, а на самом деле просто хотят отомстить, потому не скупятся, когда речь заходит об оплате их истинных желаний.

Шаги смолкли, высокая тень за матовым дверным стеклом замерла: должно быть, женщина увидела отверстие от пули. Можно было бы заделать эту дырку, но тогда пропала бы прекрасная тема для беседы. Клиенты любят привкус романтики и опасности в жизни частного сыщика, даже если нанимают его всего лишь для того, чтобы выправить официальные бумаги.

Наконец дверь открылась и женщина вошла. Высокая, привлекательная блондинка. От ее облика так и веяло большими деньгами и шикарной жизнью. Моя контора с потрепанной мебелью и облупившимися стенами была для нее самым неподходящим местом.

Да, от этой элегантно, со вкусом одетой женщины пахло серьезными деньгами. И когда посетительница поздоровалась, ее голос прозвучал резко, уверенно, аристократично. То ли она успела поучиться в лучших частных школах, то ли долго и упорно брала уроки ораторского искусства. На мой вкус она была слишком сухощава, на худом лице — почти никакой косметики; такую скорее можно назвать обаятельной, чем хорошенькой. Судя по осанке, манере держаться, она обладала отменной выдержкой, а форма и изгиб ее безупречно подкрашенных губ говорили, что моя посетительница привыкла повелевать.

Я всегда замечаю подобные вещи. Это часть моей работы.

Я как можно небрежней кивнул ей и указал на единственный свободный стул у стола. Она села, даже не попытавшись протереть сиденье носовым платком, как иногда поступают люди ее круга, и я по достоинству оценил подобное бесстрашие.

Я наблюдал за ней, пока она осматривалась по сторонам, а голос в трубке тем временем орал все истеричней, требуя денег и сыпля угрозами. Весьма специфическими угрозами.

Лицо женщины оставалось спокойным, даже бесстрастным, но, окинув беглым взглядом свой офис, я понял, как он должен выглядеть в глазах этой дамы.

Кроме облупленного стола, на котором стояли держалка с двумя-тремя документами да старенький ящик с картотекой, комната могла похвалиться лишь ветхим диванчиком у стены. Скомканная простыня и смятая подушка красноречиво свидетельствовали о том, что диванчик — мое спальное место. Единственное окно было забрано решеткой, стекло позванивало на ветру. На потертом ковре красовались дыры, маленький телевизор на столе был черно-белым, и единственным цветным пятном в комнате был висящий на стене дешевый календарь со стандартными красотками. В углу валялись коробки из-под пиццы… Словом, не стоило обладать большим умом, чтобы догадаться: здесь не только офис, но и обиталище того, чьи дела отнюдь не идут в гору.

Когда я выбрал жизнь в реальном мире, это казалось мне правильным поступком, но потом выяснилось, что жить здесь очень и очень нелегко.

Наконец мне надоело слушать вопли в трубке.

1